7.10. Поезд-призрак проезжает заброшенную станцию заброшенной ж/д ночью 13 (или любого другого числа) каждого месяца, ГГ (один или в компании) хочет это увидеть.
читать дальшеМы жили в Гринвиле, промышленном городишке, где было всё, кроме чего угодно интересного: рельсовый завод, огромная свалка автомобилей и огромное озеро маслянистой жижи, которое при любом освещении казалось чёрным, и когда пробегал ветер, сморщенная рябь на его поверхности подолгу не разглаживалась. Туда сбрасывали отходы от производства. Миллинокет находилась в нескольких десятках километров от Гринвила, и, между нами – там было в сто тысяч раз интереснее. Потому что в нашем городе ничего никогда не происходило, и когда я говорю «ничего никогда не происходило», я Богом клянусь, оно всегда так и было. Никаких особняков, где произошло групповое самоубийство пару лет назад, никаких маньяков и всего такого. То есть вообще ничего. У нас была только Миллинокет и её легенда о поезде-призраке. Легенда была простая и все её знали: один раз в месяц, тринадцатого числа, мимо тамошней станции проезжал поезд. Поезд проезжал там с воем всех псов преисподней и потом исчезал, даже не успевая скрыться за горизонтом. И так до следующего месяца. И это был призрачный поезд, что знали все – во-первых, Миллинокет была заброшена уже много лет, а во-вторых, поезд выглядел довольно старинным, а старинные поезда никогда не проезжали мимо нашего Гринвила ни тринадцатого числа, ни какого-либо другого. Короче, нам всем было по четырнадцать лет, когда мы наконец нашли в себе храбрость добраться до Миллинокет и увидеть поезд-призрак своими глазами. Мы – это я, меня зовут Боб, и двое моих друзей, Лукас и Энджел. Вообще-то это всё неважно, я хотел бы описать, как мы долго и с приключениями пробирались по железнодорожным путям к Миллинокет, прямо как у Стивена Кинга, если вы понимаете, о чём я… Но нет. Приключений никогда не происходило ни в Гринвиле, ни с теми, кто оттуда родом, так что мы туда просто приехали на двух попутных машинах. Водители даже не спросили, куда мы едем. Но, чтобы путешествие было немного более таинственным, мы решили выйти за пару километров до Миллинокет и оставшийся путь проделали пешком. Это было двенадцатого мая, и жара стояла просто невероятная. Мы повязали на головы свои майки, что было довольно плохим решением, к концу дня спина обгорела у всех, кроме Энджела. Солнце опускалось за горизонт прямо позади нас, так что на шоссе мы отбрасывали длинные тени, точно с ходулями вместо ног. Миллинокет была видна на горизонте по левую руку, так что в какой-то момент мы свернули на просёлочную дорогу через степь, которая почти заросла травой, остались только две узенькие колеи, когда-то проделанные колёсами автомобилей. Вообще, тут иногда туристы проезжали, так что она полностью не зарастала. Но сейчас мы надеялись, что никого не застанем там, кроме поезда-призрака. От солнца осталась только половинка, когда мы наконец поднялись по щербатым ступенькам на платформу Миллинокет. Лукас скинул рюкзак со спины – там лежала кое-какая еда и питьё, которое мы взяли с собой на тот случай, если поезд проедет не сегодняшней ночью, а следующей, и нам придётся тут заночевать. Вряд ли он приедет днём, так? Призраков днём невозможно увидеть, они же прозрачные. Короче, мы сели на скамейку около билетной кассы (стекло было разбито, но решётка оставалась целой, а на двери висел огромный ржавый замок, так что залезть внутрь до сих пор никто не смог), и стали есть чипсы, да поглядывать на рельсы. На каком-то этапе мы поняли, что не знаем, с какой стороны появится поезд, но если он реально так громко воет, то мы его уж точно не пропустим. В общем, солнце село и наступила ночь. В степи застрекотали всякие насекомые. Всё это ничуть не нагоняло страху, даже наоборот – мы перешли ко всяким смешным историям и сами развеселились, начисто позабыв о цели своего визита. В общем, мы ржали прямо как в цирке, когда от одной из колонн, подпиравших крышу, вдруг отделилась всклокоченная тень и направилась к нам. Мы замолкли в испуге и напряглись, думали, что нас сейчас погонят отсюда, но это был всего лишь какой-то старик, наверное даже бомж. Он был одет в какое-то длинное пальто и калоши (это в такую-то жару!) и шляпу-котелок. Даже не взглянув на нас, он прошёл мимо и остановился на краю платформы, внимательно глядя на убегающие вдаль пути. Мы сразу поняли, что это такой же любопытный, как и мы, поезда ждёт. Так что мы тоже не стали с ним заговаривать, а просто уставились в ту же сторону, куда и этот старик, даже смеяться прекратили. Не знаю, сколько потом прошло времени. Небо стало совсем чёрным и высыпали звёзды. Ветер стих и насекомые притихли тоже – может потому в воцарившейся тишине стал отчётливо слышен странный новый звук, вроде такого тихого «зззззз». - Это рельсы звенят, - нарушил тишину Лукас. Не сговариваясь, мы встали и подошли к краю платформы, держась на расстоянии от того старика. Он, кстати, так и не двинулся с места с тех пор, всё стоял и стоял, вглядываясь в далёкую темноту, куда убегали две блестящие полоски рельс. Там вдруг появился свет, который всё приближался. Свет, а затем и грохот, неслись к нам так стремительно, что мы были вынуждены отступить в инстинктивном страхе, чтобы нас не зацепило. И он явился – весь сверкающий, длинный, он ехал так быстро, что казался почти прозрачным. Точнее, он и был прозрачным – поезд-призрак, который издавал вой и грохот, необычный для поезда, и длинная полоса серебряного дыма вилась за ним следом. А ещё он притащил за собой потусторонний холод, точно из духоты майской ночи мы вдруг перенеслись куда-то в зимнюю Сибирь. Не моргая и с открытыми ртами мы пялились, как поезд мчится к нам, мчится и замедляет свой стремительный бег. Мы переглянулись – в легенде этого не было. Но не могли и сдвинуться с места. То ли страх, то ли что-то ещё, буквально приковало нас к платформе. Поезд всё замедлялся с чудовищным скрежетом, и стало видно, что он действительно старинный. И ещё стало видно, что из окон вагонов на нас глядят лица с белыми глазами и чёрными провалами на месте носов. Они улыбались, все до одного, и смотрели прямо на нас, не мигая. Что происходило в вагонах спереди и сзади, не было видно, но и там, мы уверены, все пассажиры повернули головы в нашу сторону. Боковым зрением я заметил, что старик, стоявший вместе с нами на платформе, заходит в вагон, придерживая котелок, и я увидел его горбатую тень, скользившую внутри вагона. Он сел на свободное место и тоже уставился на нас. Под полями котелка заблестели белые глаза. Поезд свистнул и пришёл в движение, стремительно набирая скорость. Вагоны в его хвосте едва успели миновать край платформы, как он исчез, издав напоследок истошный, просто чудовищный вой, который прекратился так внезапно, точно кто-то выключил звук. И тогда все мы трое выдохнули. Мы всё это время не дышали, можете себе представить? Тепло майской ночи медленно согревало наши продрогшие от мертвого холода тела. Не сказав друг другу ни слова, мы гуськом направились к выходу с платформы, а там уже не удержались от вскрика – из высокой травы прямо позади Миллинокет торчала пара ног в калошах. Подобрав какую-то палку, вроде древка от швабры, Энджел сделал несколько шагов вперёд и аккуратно раздвинул траву вокруг, стараясь не прикасаться к ногам и тому, что следовало дальше. - Это тот же старик! – потрясённо прошептал он. Смотреть на мертвеца мы не стали, а просто отправились по просёлочной дороге обратно к шоссе, не разговаривая и не оглядываясь – подальше от поезда-призрака и тех, кого он собирает на своём пути.
Автор, вы прекрасны, знайте это. История не блещет оригинальностью, но она настолько законченная и жуткая, что ни добавить, ни убавить. Искренние мои аплодисменты.
напомнило книжицу из серии Страшилки, по-моему "1000 восставших скелетов". там тоже было про ночь на ж/д станции и поезд призрак. но у вас получилось круче, Автор!!!
коротко не получилось.
читать дальше
А.
Заказчик
А.
А
красивый рассказ)
А