читать дальшеДо Тобольска они с Мишкой были в купе вдвоем. В Тобольске села бабулька с кучей сумок - баба Люба, к родственникам, с гостинцами - и сразу же начала жаловаться на жизнь, здоровье, погоду и времена. На каком-то полустанке, где поезд стоял минуты две, в купе зашла миниатюрная, бледная как сметана, блондинка в черном пуховике, без багажа, с одной дамской сумкой - Катя, студентка, возвращается из родного города на учебу. Планшет разрядился, журнал прочитала, в черном оконном стекле отражалось купе, от окна тянуло холодом, за стенкой храпели, баба Люба бубнила, что погубили, развалили, какая страна была. Катя почти сразу забралась на верхнюю полку, с головой завернулась в одеяло. "Давай уже спать, что ли?" - зевнул Мишка. Ночью долго не могла уснуть, в полудреме казалось, что звуки стали ватными, глухими, еле-еле слышен стук колес, потом кошка прыгнула на кровать и стала топтаться в ногах, пошла по одеялу ближе, к лицу - легонькая, тихо-тихо, села на грудь, наклонилась, принюхивается - вдыхает с шумом воздух и не выдыхает, и холодно на лице, хочется открыть глаза, но лень, веки тяжелые... Проснулась рывком, села, ударившись головой о полку. Стучали колеса, похрапывали Мишка и баба Люба, Катя на соседней верхней полке так и лежала, с головой завернувшись в одеяло. Снова заснула - и опять в полудреме казалось, что звуки отдалились, и опять эта кошка спрыгнула на пол, ходит, шуршит, да нет, это не кошка - на нижней полке пьют сок из коробочки или макдональдсовскую "Колу" - забавно хлюпает трубочка, когда в нее попадает воздух, а соседняя полка пустая, откинуто в сторону одеяло. Медленно, как во сне, Ленка свешивается с полки - и слышит смешок, и видит светящиеся в темноте красным глаза - ну точно, это все-таки кошка, как она тут оказалась? Холодно, душно и хочется спать, спать, спать... - Ленк! Вставай, Москва через полчаса! - Блин! Ты раньше разбудить не мог? - Да я сам проспал! За окном по-прежнему было темно, но по вагонному коридору уже ходили, хлопали дверьми, разговаривали. - Вот, с утра-то еле встала, сил совсем не было, голова тяжелая, чайком отпаиваюсь... - бубнила баба Люба. - Давление, наверное, - Катя сидела на краешке нижней полки, прихлебывала кофе. - Я вот вчера себя плохо чувствовала. Катя и правда выглядела лучше - даже румянец на щеках появился. Лена тряхнула головой, отгоняя остатки сна, и побежала занимать очередь в туалет. ... Катя остановилась на перроне, с наслаждением принюхиваясь. После душной вонючего поезда воздух на перроне казался восхитительно свежим. Вперед прошла нынешняя парочка из купе - девушка восторженно трещала, парень молча тащил сумки. Катя поморщилась. Отрицательный резус она терпеть не могла, а на девчонку еще и гипноз действовал плохо. Ладно, надо идти, логово, конечно, близко, но и рассвет уже через двадцать минут.
322Я просыпаюсь оттого, что с соседней полки доносятся потусторонние звуки. Трудно привыкнуть к тому, как храпит незнакомый человек — всегда не так, как, бывает, похрапывает жена. Там уже знаешь все рулады и коленца. Они не раздражают — наоборот, успокаивают. А тут вздрагиваешь. Переворачиваюсь на другой бок, обнимаю подушку, засыпаю. Я просыпаюсь от воя с соседней полки. Попутчик воет как удавленник. Я щурюсь, пытаясь разглядеть, как там он — вдруг правда человеку плохо, но вижу только сложенную из складок пододеяльника жуткую морду как у рыбы-капли, а за очками лень протянуть руку. Я думаю: как хорошо, что еще темно и не скоро вставать, переворачиваюсь на другой бок и засыпаю. Я просыпаюсь от скрежета и хрипа с соседней полки. Морда рыбы-капли шевелится, но я думаю о том, как хорошо, когда часто просыпаешься ночью: есть время подумать о чем-то приятном и снова уснуть, ведь еще темно и вставать точно не скоро. Переворачиваюсь на другой бок и засыпаю. Я просыпаюсь от тихого свиста с соседей полки. Вагон все так же качает, все так же темно. Который час? Почему никак не рассветет? Я протягиваю руку к своему пальто: в кармане лежат очки и часы, — но снова проваливаюсь в сон. Я просыпаюсь от храпа и причмокивания с соседней полки. Почему все время ночь? Когда моя станция? Где солнце? Может быть, в наш поезд давно врезался грузовой состав аммиака, и ни меня. ни соседей по купе уже никогда не опознают — ссыплют всех вместе в один пакет, разделят на равные порции и раздадут родственникам, и только мне все еще кажется, будто я еду в ночи, потому что таково было мое последнее впечатление при жизни? Я пытаюсь спустить ноги со своей верхней полки и пойти умыться, но тут же проваливаюсь в сон. Я просыпаюсь от влажных звуков дыхания рыбы-капли на соседней полке. Я так давно еду в этом поезде, что уже не помню, какова была моя станция назначения и откуда я выбыл. Я уверен, что на соседней полке — совсем не человек, завернутый в одеяло. Но, кем бы ни был мой попутчик, мы никогда не поговорим.
Второй автор, как... безнадёжно. Я только не поняла, рассказчик попал в какую-то пространственную петлю или он сам был НЁХом? И первое исполнение тоже очень понравилось)
Tagarela, мне показалось, что не было никаких нехов вообще. Был только человек в купе и его храпящий сосед - обычные люди. И стоило человеку заснуть, как сосед сразу будил его своим храпом, и вот он, бедный, как на качелях, туда-сюда. Потому и ночь казалась бесконечной, и всякая фигня в голову лезла. Вообще состояние человека очень здорово описано!))
читать дальше
не заказчик
з.
И первое исполнение тоже очень понравилось)
Вообще состояние человека очень здорово описано!))